Плохие и хорошие, чужие и свои

марта 27 2025 / Ольга Русанова / ClassicalMusicNews.Ru

Идея создания оперы о героической личности в переломный момент русской истории принадлежит директору Оперного театра имени Глинки Владимиру Досаеву.

Начальная мысль была: Петр, потом в театре стали думать о Николае Втором, Григории Распутине, но все-таки вернулись к первому российскому императору. Хотелось, чтобы сюжет был духоподъемным, герой – победителем.

Жанр сразу определили как оперу-лайт – для широкой публики. Спектакль состоит из отдельных недлинных сцен, как бы клипов, напоминая то кино, то мюзикл (хотя и без разговорных диалогов). Есть и три балетных эпизода.

Герои четко делятся на своих (хороших) и чужих (плохих), без всяких полутонов и рефлексий. Свои — это сам Петр, его жена Екатерина, Александр Меншиков и, конечно, солдаты и матросы (прямо по Александру III: «У России есть два союзника — армия и флот»).

А «чужие» — не просто «плохие», это настоящие враги: предатель Мазепа, его кума и посредница в переговорах с польским королём Анна Дольская, помощник Орлик. А еще Лев Заленский — митрополит-униат, притеснявший православных, ну и «сильные мира сего» из стана противников: шведский король Карл XII и приютивший его турецкий султан Ахмед III.

Особняком стоит фигура Кочубея, который донес было царю на Мазепу, но Петр ему не поверил: Кочубея казнили, а потом, узнав истину, царь искренне сокрушался, что был так близорук.

Филипп Орлик – Борис Оношко, Василий Кочубей – Артур Садиков

Как бы там ни было, все персонажи до единого — реальные лица, а следовательно, перед нами зримый урок истории с поразительным попаданием в сегодняшние реалии: те же проблемы с Украиной, Западом в целом, та же «многовекторность» Турции и неизбывное мужество русского народа.

Главные, реперные точки всей конструкции — это три батальных эпизода петровской эпохи: бой под Нарвой (1700), Полтавская битва (1709) и сражение у мыса Гангут (1714). Под Нарвой молодой русский царь проиграл шведам, зато потом были победы. А между ними Михаил Богданов с либреттистом Николаем Денисовым протянули лирическую линию Петра и его жены Екатерины, решив ее оригинально, через подлинные письма царя к «другу Катеринушке».

Выглядит это так: герои стоят на просцениуме, он справа, она слева, за спиной у них — занавес с картой Европы начала XVIII века. Петр обращается к любимой жене, пропевая текст, который появляется прямо поверх карты, например: «Зело хочется с тобой видеться, однако надо подождать немножко, чтоб веселей приехать» (перед Полтавской битвой). Невольно вспоминается «Белое солнце пустыни» с товарищем Суховым и его письмами «разлюбезной Катерине Матвевне».

Екатерина – Дарья Аброськина, Петр Первый – Виталий Савельев

«Петр Первый» – впечатляющее зрелище, созданное мощной постановочной командой: режиссером Иркином Габитовым, художником Вячеславом Окуневым, художником по свету Ириной Вторниковой, балетмейстером Игорем Колбом, художником по видео Викторией Злотниковой.

Сценография образная, выразительная: на протяжении всего спектакля по бокам сцены стоят четыре сторожевые башни – исторически достоверные высокие срубы – символ бдительности государства и его лидера. Но не только.

Подсвеченные иначе, они приобретают иные смыслы. Например, в хоромах Карла они уже смотрятся башнями шведского замка, а во дворце Ахмеда III, когда на них проецируется восточный орнамент, превращаются в стены покоев султана, где девушки исполняют своеобразные «половецкие пляски».

В батальных сценах изобилуют 3D-инсталляции и видео, которыми, впрочем, сегодня мало кого удивишь. Но когда в картине Полтавской битвы загрохотали пушки и в зале запахло порохом, по рядам пробежал вопрос: «Неужели настоящие?». А вот это уже know-how, по крайней мере, я такого в оперном театре еще «не нюхала».

Вокальный уровень премьерного состава был более чем достойным, хотя обошлись исключительно силами своей труппы, со стороны не пригласили никого! И это удивительно, ведь спектакль довольно многолюдный, только главных героев больше десятка.

В центре, конечно же, фигура Петра. Создатели хотели представить царя искренне любящим и свою родину, и свою семью, но в то же время человеком жестким, не терпящим измен. У солиста Челябинской оперы Виталия Савельева именно такой образ и получился. Да он и внешне похож на своего героя: высокий, стройный, харизматичный, а это в данном случае немаловажно, ведь Петр был двухметрового роста, он в прямом и переносном смысле возвышался над своими подданными. Поди создай такой образ. Непросто! Но и в вокальном отношении Виталий успешно одолел эту огромную, во всех отношениях главную партию.

Отмечу также отличные работы его партнеров: Андрея Меркульева (Мазепа), Дарьи Аброськиной (Екатерина), Алексея Пьянкова (Карл) и других артистов.

Однако есть и ложка дегтя в этой бочке меда – постановке явно не хватало титров: все-таки опера новая, сюжетная, каждое слово здесь важно, но именно слова зачастую и не были понятны. Это не упрек в адрес артистов: по статистике, зритель в среднем улавливает на слух не больше 12% текста оперного спектакля. Так во всем мире, так и у нас. Вот почему в театрах все чаще используют русские титры в русских операх. И правильно делают.

Музыкальную конструкцию во многом держит на себе оркестр и хор (хормейстер Наталья Макарова) под руководством опытного главного дирижера Челябинского оперного театра Евгения Волынского. Он выступил здесь в двух ипостасях: не только как дирижер-постановщик, но и в какой-то степени как соавтор композитора, который по мере написания музыки созванивался и консультировался с маэстро.

Какая же партитура родилась в итоге? Михаил Богданов характеризует музыку как

«тональную, доступную, написанную в классическо-романтическом стиле, приятную на слух».

Будучи учеником Тихона Хренникова, он руководствовался принципом учителя: «Главное – красивая мелодия». Да, все так. Но не меньшую, если не большую роль в партитуре играет оркестровка: чувствуется, что ее создавал настоящий знаток симфонического оркестра, каковым является Михаил Богданов, профессор кафедры оркестровки Московской консерватории.

Уже с первых звуков увертюры мы слышим богатую, красочную оркестровую палитру, в которой особенно велика роль меди, деревянных духовых и ударных. Использует композитор и более специфические краски – прежде всего, в изображении условных Запада и Востока. Например, во дворце Карла XII звучит музыкальная стилизация под Генделя на клавесине, а во дворце турецкого султана мы слышим колоритный «восточный тамбурин» (этот тембр создан с помощью малого барабана и бонгов), затем, в той же сцене, когда шведский король вопрошает «Зачем я здесь?», звучит орган (и орган, и клавесин используются электронные).

Местами музыка иллюстративна, близка кинематографической, особенно в батальных сценах. Поневоле на ум приходит фильм Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» с его «Ледовым побоищем», хотя сходство тут только жанровое, музыка совсем другая. Но оркестр ярко иллюстрирует происходящее на сцене: летают ли на заднике 3D-пушечные ядра в Полтавской битве или идет 3D-морской бой у мыса Гангут.

Ну и наконец, о главном лейтмотиве оперы, которым она и завершается: «Мы русские, мы вместе сила, и с нами бог и вся Россия». Это четверостишие Николай Денисов синтезировал из разных текстов, и не только принадлежащих Петру, но и, например, из знаменитого обращения Суворова к солдатам: «Мы русские, с нами бог» – перед знаменитым переходом через Альпы в 1799 году. Ну, а часть публики наверняка уловила сходство с песней Шамана «Я русский, я иду до конца».

Лейтмотив композитор и поэт вложили в уста хору (читай – народу), и именно народ радуется исходу событий в жизнеутверждающем финале. Ведь битва при Гангуте была первой победой русского флота, именно после нее Россия стала морской державой. На сцене всеобщее ликование, салют, который, кстати, в традиции нашего отечества привнес Петр Великий, большой любитель «огненных забав» (первый салют в России состоялся в 1709 году как раз после победы под Полтавой).

Аншлаговый зал мгновенно уловил радостное настроение: стоячие овации, улыбки на лицах, восторженные крики браво… Похоже, «Петр Первый» – это именно то, что требуется зрителю сегодня, сейчас. Челябинский театр это почувствовал и, очевидно, попал в десятку.

P.S. Между тем, не успев толком родиться, спектакль тут же оказался востребованным и в других городах: в мае «Петра» покажут в Йошкар-Оле в рамках проекта «История Отечества на оперной и балетной сцене», а осенью повезут в Москву на фестиваль «Видеть музыку». И что-то мне подсказывает, что гастрольные маршруты «Петра» этим не ограничатся.

Постоянная ссылка на материал:
https://www.classicalmusicnews.ru/reports/bad-and-good-strangers-and-ours/