Дирижер с хорошей школой и богатым опытом работы в театрах России и зарубежья, художественный руководитель и главный дирижер Челябинского театра оперы и балета им. М.И. Глинки Евгений Волынский рассказал о своих кумирах, формировании труппы театра, «Золотой маске» и о новой международной постановке оперы П.Чайковского «Евгений Онегин». Напомним, что премьера спектакля запланирована на 8 и 9 апреля.
Ваше прошлое и настоящее тесно связано с Челябинским театром оперы и балета им. М.И. Глинки. Его Вы, впервые посетили, будучи ребенком и, вероятно, еще помните тот восторг, который тогда испытали. Сейчас Вы являетесь художественным руководителем театра. Челябинский оперный стал для Вас отправной точкой в мире музыки или за этим кроется что-то другое?
О, те эмоции я помню до сих пор! Самые яркие впечатления из детства у меня остались от спектакля «Белоснежка и семь гномов». Весь спектакль я наслаждался, как выразительно танцевали артисты, как превосходно музыканты играли на инструментах, как красиво звучала музыка и как все может органично сочетаться!
Именно тогда, в свои 5 лет, впервые придя в Челябинский оперный театр, я серьезно загорелся музыкой и именно тогда, я впервые осознал, что такое настоящий профессионализм.
Когда Вы начали работать в Челябинске в театре оперы и балета им. М.И. Глинки, нетрудно было «притираться» к новому коллективу?
Ощущения «притирки» у меня не возникло, думаю и у коллектива тоже. Видите ли, нас всех объединяет музыка. У меня большой опыт работы в профессиональных коллективах, и могу сказать, что музыканты во всем мире одинаковые. Те задачи, которые я ставлю перед коллективом, с успехом воплощаются в жизнь. «Притирка» была бы в том случае, если бы мои требования шли вразрез с мастерством коллег, а все они профессионалы, да и сам Челябинский театр оперы и балета им. М.И. Глинки носит статус – академический. В нашей работе необходимо, чтобы все находились на высоком профессиональном уровне.
Судьба художественного направления Челябинского театра теперь в Ваших руках. Скажите, пожалуйста, как формируется репертуар, труппа театра? Как Вы выбираете материал для новых постановок, чтобы это стало стопроцентным попаданием в зрительское сердце?
Репертуар театра формируется из двух направлений. В первом учитываем, что хочет зритель и наши финансовые возможности, во втором – развитие солистов театра. Ведь для театра очень важно вырастить своих солистов, а не приглашать из других.
Творческая труппа театра – это наше все! С директором мы приняли непростое решение – привлекать одаренных студентов. И это очень прижилось. Сейчас у нас половина оперной труппы – это стажеры, которые продолжая учиться в институтах, активно участвуют в спектаклях. Даже члены жюри «Золотой маски», когда приехали посмотреть оперу П.Чайковского «Жанну Д'Арк» сразу отметили, что у нас очень молодая труппа. А когда молодежь на сцене это всегда очень интересно, ярко, динамично и перспективно. Такого же мнения придерживается и художественный руководитель балета Юрий Клевцов. Поэтому мы и дальше будем стараться обновлять нашу оперную и балетную труппу.
Про стопроцентное попадание в зрительское сердце – это всегда проблематично. Причина тому личное восприятие. Есть спектакли, которые обречены на успех: «Лебединое озеро», «Летучая мышь», «Кармен», «Сильва», «Травиата» – они всегда соберут кассу. Сложнее с новыми постановками. Любой новый спектакль сейчас – это эксперимент!
Вероятно, у Вас в начале творческого пути были кумиры. На кого Вам хотелось тогда равняться? Чье мнение для Вас авторитетно сейчас, к кому прислушиваетесь?
Первые кумиры у меня появились в возрасте 10–12 лет – Мстислав Ростропович и Дмитрий Шостакович. Творческое знакомство с двумя гениальными маэстро произвело на меня тогда сильное впечатление. Известный дирижер Арнольд Кац и его манера дирижирования также оставили у меня яркие воспоминания. Позже в моей жизни появились другие учителя: Исидор Зак, Евгений Мравинский, Герберт фон Караян и другие. Можно сказать, что эти гениальные люди научили меня музыке. Сейчас же я с удовольствием слежу за работами своих старших коллег по цеху – Риккардо Мути (Италия), Зубин Мета (Израиль), Валерий Гергиев.
В Вашей профессиональной копилке много успешно сыгранных произведений. Чем гордитесь Вы? Какая из ваших работ является вашей гордостью?
Какая гордость!? Это моя работа. (Смеется) Помню, когда я исполнил первую в своей жизни оперу Дж. Верди «Травиата», я был так счастлив! Это была моя первая в жизни победа. Большим счастьем для меня стала постановка оперы П.Чайковского «Пиковая дама», которую потом отметили специальным призом жюри Национального театрального фестиваля «Золотая маска». Была очень сложная и памятная для меня работа в Варшаве над спектаклем балета Р. Щедрина «Анна Каренина», где «Танец с веерами» исполняла 82-летняя Майя Плисецкая. Недавними моими интересными постановками в Челябинске, которые можно отметить, стали оперы П. Чайковского «Жанна Д'Арк» и Ш. Гуно «Фауст».
Бывало ли так, что приходилось выбирать между семьей и работой?
Все время! И, к сожалению, я выбираю работу, всегда приходится чем-то жертвовать…
С уверенностью можно сказать, что музыка – это Ваша жизнь. Часто работая за границей, Вы сталкивались с особенностями работы европейских театров и музыкой, которая там более современна, чем в России. Какой музыке на сегодняшний день отдает предпочтение зритель?
Музыка везде остается музыкой. Конечно, Европа ищет новые музыкальные направления, экспериментирует, пытается изменить нотный состав, сделать его более «семи нот». Но, увы, заменить того же Моцарта пока нечем.
В свое время культурную сокровищницу нашей страны обогатили русские композиторы Рахманинов, Чайковский, Шостакович, Римский-Корсаков, Стравинский, подарив нам гениальные музыкальные произведения. И наш зритель, как и прежде, отдает предпочтение любимой классике.
Может быть, когда-нибудь, кто-нибудь создаст музыкальный шедевр, добьется признания и славы, вот тогда начнется новая музыкальная эпоха. А сейчас – классика... классика – уходящая в современность!
В столь трудный период для России время, сейчас с кем-то сотрудничаете за рубежом? С тем же Варшавским театром, например?
Вы, правильно сказали, что сейчас трудное время. Оно нестабильное и проблема в этом, конечно, есть. И на искусстве это отражается. Вот недавно был в Европе (Польша, Венгрия, Словакия), а сейчас взял тайм-аут и больше нацелен на работу в России, непосредственно в Челябинске. И именно в Челябинском театре оперы и балета с моими зарубежными коллегами готовится постановка спектакля «Евгений Онегин».
С Варшавским театром я общаюсь, но пока до апреля 2016г. я у них в отпуске. Что будет после апреля, сложно сказать.
Скажите, а Вам по душе такая жизнь – мотаться по миру, по городам, выступать с разными оркестрами, или лучше вариант «оркестр-дом»?
Когда у тебя есть свой оркестр, ты можешь полноценно сделать то, что давно хотелось. Но любой музыкант в душе цыган и ему нужны новые впечатления, эмоции, зрители, города. Конечно, я иногда устаю от такого ритма жизни – два дня в Варшаве, три дня в Новосибирске, четыре дня в Иркутске, потом ты едешь в Краков, затем Испания, Япония. Но все равно нужна реализация, ради чего ты живешь. Ведь ты либо востребован, либо нет. А я еще не готов вот так взять и остановится, хотя понимаю, что надо, тем более что половина моей творческой жизни приходится на Челябинск.
В постановках участвуют актеры разных возрастов. По какому принципу отбираете людей для спектаклей, ведь команда должна быть психологически совместимой? Не возникает сложностей в творческом процессе из-за проблем в разнице поколений?
В разнице поколений проблем нет, а вот в индивидуальности каждого, да. Тут, скорее всего, внутренняя творческая составляющая артиста. Бывает, что по-разному воспринимают поставленные задачи солисты, которые работают, например, в дуэте. Один хочет спеть страстно, а вторая, думает, что ее нужно боготворить. Бывает, доходит до антагонизма и решение таких ситуаций в обсуждении, убеждении, поиске компромисса.
В Вашей биографии есть период, когда Вы преподавали студентам. Сейчас Вы планируете вернуться к такой практике?
Да, был такой период в моей жизни, я преподавал в консерватории г. Новосибирска. Тогда мне хотелось делиться с ребятами опытом. Позже пришло решение двигаться дальше в своей творческой деятельности, расширять ее, ведь на горизонте было много проектов, идей и желание все воплотить в жизнь. А творческому человеку нужно развиваться. Пришлось завершить преподавательскую деятельность.
Недавно я хотел попробовать вновь вернуться к студентам, но не получилось. Значит, нужно еще творить, расти, создавать что-то новое, а потом, я надеюсь, что вернусь к молодежи и буду делиться с ней своим мастерством.
Вернемся в театр. Всегда было интересно узнать, как происходит процесс корректировки спектакля. Ваше видение ситуации, как художественного руководителя, отлично от задумки режиссера-постановщика? Какую форму имеют Ваши действия и комментарии?
Скажу так, немного в шутку, режиссеры – это «вредители» оперы. Опера, она как картина, уже сформирована, ее нужно только озвучить. А когда режиссер начинает реализовывать свои амбиции, комплексы или свое видение, которое не подразумевал композитор, тогда возникают некоторые несуразности. И таких примеров много. Мы стараемся обсуждать и решать такие ситуации до того, как начнутся репетиции.
Кто в конечном итоге отвечает за спектакль?
Спектакль – это творческий симбиоз всех. Как художественный руководитель театра, я отвечаю за него и если по задумке режиссера в спектакле есть моменты, недопустимые для нашего зрителя, тогда мы вместе решаем, как это можно аккуратно обойти и сделать акцент на другую деталь.
Что самое волнительное в Вашей работе? Время перед премьерой или подготовительная работа на репетициях?
Вначале я волновался перед премьерой, переживал, как примет публика. Для меня важен был успех! Потом начал понимать, что мне интереснее всего то, что формирует заключительный процесс – генеральный прогон. Сейчас – что останется в сердце у зрителей после премьеры.
После премьеры спектакля руководство театра, как правило, проводит «разбор полетов». Как Вы проводите анализ работы коллектива, своей работы? На что чаще всего обращаете свое внимание?
Всегда соотносишь то, что хотел получить и что в итоге получилось. Я считаю, что должно пройти какое-то время, отлежаться в голове, отпустить эмоции, пересмотреть спектакль на видео, подумать и уже с холодной головой обсуждать спектакль. А когда ты на эмоциях, ты можешь совершить неправильные выводы, чему мы, музыканты, очень подвержены.
Вы дирижировали многими оркестрами. Что помогает дирижеру устанавливать контакт и взаимопонимание с музыкантами: профессионализм, коммуникабельность или еще что-то?
На первом месте – профессионализм! Никакая коммуникабельность, знание языка не играют роли, если ты не знаешь того, что ты будешь дирижировать. Это все вторично. Чем больше ты погружаешься в произведение, тем более серьезно тебя воспринимает оркестр, солисты и публика. Другого пути нет. Музыка начинается тогда, когда заканчиваются слова. А наша профессия уникальна во всем мире, мы все говорим на одном языке – языке музыки.
А помимо театра у Вас есть «другая» жизнь?
Основная моя жизнь – это, конечно, театр, и никуда от этого не денешься. Но как только я выхожу из театра, у меня начинается «другая жизнь». Я наконец-то могу уделить время своей семье, заняться своим здоровьем, встретиться с друзьями, вспоминаются юношеские увлечения шахматами.
На работе вам приходится постоянно слушать музыку. А в жизни вы стараетесь от нее отдохнуть? И что предпочитаете, только классику или другие жанры? Сказывается ли работа на вашем образе жизни?
Я предпочитаю тишину. Когда прихожу домой, я выключаю музыку и не смотрю телевизор. Люди искусства хотят порой одиночества, в хорошем смысле. Ведь в своей работе ты устаешь от общения, от информации, от людей. Даже в самолете, я не могу спать, и меня спасает только книга.
О чем еще мечтаете в творчестве?
Я всегда мечтал поставить оперу Дж. Верди «Аида» и в этом году моя мечта осуществится. Хотя есть еще много гениальных произведений, которые хотелось бы сыграть.
Скажите, как Вы относитесь к наградам, премиям, званиям?
Безразлично. Я всегда убегал от наград и званий, а премиями я не избалован... (Смеется)
А вот Ваши постановки не раз становились лауреатами различных премий, в том числе и «Золотой маски». В этом году Ваш спектакль «Жанна д’Арк» заявлен в четырех номинациях. В 2014 году Вы вошли в состав жюри национального театрального фестиваля «Золотая маска». Находясь по другую сторону «сцены», что можете рассказать, как происходит выбор самого-самого?
Давайте я поясню как, собственно, происходит отбор спектаклей на участие в фестивале «Золотая Маска». Экспертный совет в течение театрального сезона отсматривает спектакли - претендентов на главную театральную премию, которые затем отбирают члены жюри. И вот именно они и присуждают номинации тем или иным коллективам. Я входил как раз в жюри.
Вы знаете, на самом деле, очень трудно как выбирать претендента, так и заявлять свою работу. Похожая ситуация «ученик – учитель». Если я выбираю работы, то как учитель я должен со всей строгостью, профессионализмом и опытом подойти к выбору достойного претендента на победу. Если же я заявляю свою работу, то, как ученик, я, должен используя свои навыки доказать, что именно моя (наша) работа достойна этой награды. Другими словами, я каждый раз сдаю экзамен! Хотя экзаменуют нас зрители. Они, как лакмусовая бумажка дают нам понять, понравился им спектакль или нет. А для театра участие в «Золотой Маске» – уже событие! Вот в 2007г. опера П.И. Чайковского «Пиковая дама» стала первым спектаклем-лауреатом «Золотой Маски», в 2011г. опера Р. Вагнера «Лоэнгрин» тоже была награждена «Золотой Маской», сейчас заявлен наш спектакль «Жанна д’Арк». Очень переживаем, но сам факт, что нас выбрали уже приятное событие! 16 апреля 2016 года узнаем, кому улыбнется удача.
После двух успешных спектаклей «Жанна д’Арк» и «Фауст» на очереди «международная» опера «Евгений Онегин». Это такой подарок-сюрприз зрителю к юбилею театра или юбилею П.И. Чайковского, а, может, это исполнение Вашей мечты «совместный проект с режиссерами из Европы»?
Так уж совпало, что спектакль совместил три моих желания. (Смеется)
Бывают спектакли, которые подобны драгоценным камням, дарят свой притягательный блеск не одному поколению зрителей. Такие спектакли и есть шедевры театрального искусства. Известное и любимое многими произведение А.С. Пушкина «Евгений Онегин» нам захотелось оживить, привнести в него свежие краски. А тут как раз и даты значимые (175 лет П.И. Чайковскому, 60 лет Челябинскому театру оперы и балета) и возможность осуществления международного проекта. Все совпало.
Особую атмосферу обновленной постановке зададут наша команда: Михаль Знанецки (поляк), режиссер спектакля, Луиджи Сколио (итальянец), художник-постановщик спектакля, Богумил Палевич (поляк), художник по свету, народный артист России Юрий Клевцов, балетмейстер-постановщик, Елена Сластникова, художник по костюмам.
Уже скоро, 8 апреля 2016г. откроется занавес театра оперы и балета, и на сцене будут происходить потрясающие действия: лёд, который будет таять на глазах у зрителей, декорации высотой с трёхэтажный дом, зеркальные стены и практически настоящий берёзовый лес. Эмоциональную атмосферу оперы усилит особое световое решение и видеоэффекты.
Надеюсь, что подарок понравится зрителю и завоюет их сердца.
Будем очень надеяться, что зрители примут обновленную версию любимой оперы. Прошло уже два с половиной года, как Вы пришли на должность художественного руководителя Челябинского театра оперы и балета им. М.И. Глинки. Вначале работы Вы поставили перед собой творческие задачи и планы. Поделитесь, что удалось осуществить.
Уже прошло два с половиной года?! (Смеется) Да, в числе творческих планов было обновление симфонического репертуара театра, новые концертные программы для оркестра. И нам это постепенно, но удается. В структуре театра тоже произошли изменения. Мы провели аттестацию солистов, привлекли на полноценную работу стажеров, начали взаимодействовать с балетными школами. Одним словом, даем дорогу молодым талантам.
Нашли способ и возможности поставить одну из самых монументальных опер П.И. Чайковского «Орлеанскую деву», которую крайне редко ставят на театральных подмостках нашей страны, а после очень сложную, но прекрасную оперу Ш. Гуно «Фауст». Работу над обеими постановками мы доверили молодому режиссеру из Москвы Екатерине Василевой. Более того, «Жанна д’Арк» в этом году заявлена в четырех номинациях на фестивале «Золотая Маска».
Может быть, это парадокс, но на фоне сокращения финансирования, театр стал развиваться. И отчасти меня это очень радует, хотя хотелось бы большего.
В заключение нашего интервью, скажите, на какой спектакль Вы бы купили билет сегодня?
С удовольствием бы сходил на оперу Ш.Гуно «Фауст» и на балет Л.Минкуса «Баядерка».
