Стремление воссоздать собственное видение Девы из Орлеана у композитора появилось в детстве. В шесть лет он был глубоко поражен историей француженки и написал стих "Героиня Франции". В более зрелом возрасте он получил подарок от фон Мекк – часы с изображением Жанны на коне; для своей личной переписки Петр Ильич выбирал конверты и бумагу с её "водным" абрисом.
Теперь историю Орлеанской Девы может узнать челябинский зритель – второй сезон на сцене оперного премьера. Масштабную работу по постановке оперы осуществила Екатерина Василёва – московский режиссёр. Новую оперу, поставленную не классично, челябинский зритель принял с восторженно, а труппа театра работала самозабвенно. По отзывам артистов это большая заслуга Василёвой.
Izumex.ru: Екатерина, в вашем возрасте люди еще и не помышляют о глобальности задач страны. А вы прониклись идеей. Как удалось реализовать столь масштабный проект?
– Я не считаю, что возраст помеха реализации серьезного материала. Ведь театр – это в первую очередь фантазия художника, а не реальность. И никогда, ни в каком возрасте мы не сможем пережить смерть Виолетты ("Травиата" Дж.Верди – прим. ред.), чтобы представить, как она умирала. Это исключительно иной опыт, не жизненный, художественный… Я ставила и более тяжелые оперы с точки зрения восприятия, и никогда у меня было стопа. Например, "Дневник Анны Франк" Григория Фрида. Тяжелейшая по своей сути опера, написанная по реальной истории девочки, которая пережила, точнее не пережила, Освенцим. Очень тяжелая правда, за которой тянутся судьбы миллионов людей.
Izumex.ru: Да, для таких проектов личность должна созреть…
– Наверное, у всех своя пора, кто-то и в 60 не зреет. Названные постановки – моя внутренняя предрасположенность к профессии.
Izumex.ru: Со своей Жанной вы нашли схожие черты?
– Нашла. Я тоже верна своим внутренним убеждениям и иду к выбранной цели. Старюсь, чтобы меня ничего не сбивало с пути. Конечно, мы с Жанной разные люди. Думаю, мне нужно становиться несколько жестче в каких-то ситуациях. Нам всем не хватает уверенности, но я, если выбрала что-то – иду.
Izumex.ru: В челябинской постановке все ли удалось реализовать?
– Знаете, не помню кто сказал, что если на сцене 70% реализовано от задуманного, то значит все отлично.
Izumex.ru: Солисты, хор, балет, миманс – цеха предельно творческие. Как управлялись с самобытными личностями?
– Репетиция занимает 90% жизни творческого человека. И моё кредо: артист на репетиции должен получать удовольствие, быть воодушевлён работой. Иначе театр не работает. Когда труппа верит в то, что она делает, тогда возможен хороший результат.
Izumex.ru: Жанна воинственна по сути?
– Я думаю, что это немного иное качество. Она воинственна только потому, что у неё есть определенные задачи. Если бы она видела какой-то другой, более мирный путь, она, несомненно, пошла бы им. Вообще, в реалиях войны человек перестаёт отдавать себе отчёт в факте убийства. Сверхзадачей становится победить. Убийство здесь – остановка, пункт – путь дальше. Первый, второй, десятый раз переживаешь, но потом защищаешь, прежде всего, свою жизнь и идёшь к победе.
Izumex.ru: Заключительная сцена с огромной куклой что означает? Это Жанна, как французская героиня или это её личность, выросшая из маленькой куклы первого действия?
– Это Жанна, её альтерэго. Кукла здесь – олицетворение её тела. Сама солистка в конце – это уже больше душа и внутреннее составляющее. Хотелось, чтобы кукла ассоциировалась с этим ужасным, варварским, даже языческим ритуалом сожжения во времена инквизиции. Ведь ничего общего это не имеет с христианством. Это какая-то удобная привычка у сил вышестоящих убирать людей. Не хотелось тут идти впрямую, реалистично.
Izumex.ru: У вас народ носит Жанну на руках. Получается, он вынужден её сжечь, но уже принял как героя?
– Конечно. Но, поймите, акт сожжения, сама смерть – это всегда завораживает. Они ей с одной стороны сочувствуют, а с другой – человек не может отвлечься от этой картины. И как раз мы передаём этот момент завороженности происходящим, они смотрят как огонь поглощает Жанну, но понимают, что это живой человек. И третье – они недавно её восхваляли, а теперь сжигают. Смешение этих чувств хотелось передать.
Izumex.ru: Принесли её в жертву?
– Да, это так.
Izumex.ru: Ваша опера-мечта?
– Я бы хотела поставить оперу Бизе "Ловцы жемчуга". Конечно, "Кармен" затмила остальные произведения композитора своей страстью . А "Ловцы" совершенно другая музыка, но не менее замечательная. И сама история очень интересная. Хотелось бы в будущем дорасти и дойти до этого спектакля.
Izumex.ru: Как оцениваете качество челябинского зрителя?
– Приятно удивлена, чувствуется, что люди готовы к новому, нет внутренних штампов. И если даже есть, то зрители челябинские от них быстро отказываются. Готовы смотреть эксперименты. И хорошо их воспринимают.
Izumex.ru: Театры в основном транслируют классику. Зритель же у нас ультрасовременный. Как нужно одеваться в театр, в оперу в XXI веке?
– Политика каждого театра разная. Например, московских зрителей трудно заставить нарядиться, потому что в основном все бегут в театр с работы. Кто в чем успел, тот в том и прибежал. Джинсы и футболка для театра становятся нормальной одеждой.
Полезный совет от Екатерины Василёвой, "отличной" выпускницы Российской академии театрального искусства, режиссёра-постановщика:
Мне кажется, что к театральному дресс-коду нужно возвращаться. Это даже по-другому человека настраивает на произведение. И знаете, у нас не часто появляется возможность перевоплотиться. И театр, особенно оперный, это как раз то место, где можно себе позволить перевоплощение. Мне кажется, что одежда даже влияет на восприятие музыки. Одно дело, ты пришёл в джинсах и кроссовках, а другое – когда, ты изменил одеждой свое внутреннее мироощущение и уже спектакль воспринимаешь по-иному.
Беседовала Галина Шевелева-Тимофеева, сентябрь 2015, izumex.ru
